Тайное и явное

Знаешь, история эта про парня-сироту Сатю, которого дед-брамин вырастил в глухой деревне. Представляешь, старик годами его опекал, а потом — бац! — отпустил учиться в Ченнаи. Думаю, дедуля сердцем рвался: с одной стороны, хочет внуку будущее, с другой — страшно отпустить в этот адский водоворот мегаполиса. Ну а Сатья-то, наивный, наверное, ехал как на праздник — мол, сейчас знаний наберусь и вернусь героем. Ан нет, город его встретил по-своему. Тут тебе не тихие деревенские закаты — сплошной бетон, толпы и эти местные царьки. Ади Нараянан с сынком Кутти будто паутиной опутали весь город. Полиция? Да смех один! Они хоть и в форме, а пляшут под дудку мафиози. И вот наш скромняга Сатья, сам не поняв как, вляпывается в разборку между бандитами. Видит всё, бедолага, и — о ужас — решает в участок пойти. Представляешь его дрожащие руки, когда заявление писал? Как будто сам себе смертный приговор подписывал. А дальше — классика жанра. Ади, этот каменный человек, вдруг проявляет… что? Жалость? Сомнение? Когда его кровинку за решётку, он вместо привычной звериной ярости вдруг замирает. Может, в глазах Сатьи увидел того самого деревенского паренька, каким сам когда-то был? Или просто старость подкралась — стал задумываться о карме? Фишка в том, что даже у таких монстров иногда трещинки в броне появляются. Вот и думаешь после фильма: а сколько таких Сатьй ежедневно город перемалывает? И главное — стоит ли ради «большой мечты» терять ту самую, деревенско-дедовскую чистоту? С одной стороны — развитие, с другой… Ну ты понял. История-то вроде про криминал, а на деле — про вечную дилемму между «хочу» и «надо», между каменными джунглями и полями детства.