Дом храбрых

Знаешь, иногда кино цепляет так, будто тебе в грудь кинули горячий уголёк. Вот эта история про четверых — врезалась в память намертво. Там одна женщина-солдат, мать-одиночка, вернулась без руки. Представляешь? Она вроде учится заново чашку держать, а ребёнок спрашивает: "Мама, а ты теперь как на качелях меня качать будешь?" Сердце прям в комок. А ещё парень-врач, который в Ираке столько смертей насмотрелся, что теперь даже в тишине слышит крики. Он в грохоте посуды в кафе вздрагивает — я вот после этого неделю за собой замечал, как по-другому звуки воспринимаю. Жуть. Самый молодой из них, тот, что случайно ту арабскую женщину пристрелил… Боже. Он же каждую ночь её лицо во сне видит. Говорит, она вроде что-то кричала, но он не понял — то ли предупреждение, то ли проклятие. И теперь этот момент прокручивает в голове, как заезженную плёнку. А четвёртый… Ну, тот, что друга потерял. Они с ним с детства были не разлей вода, а тут — бац, и пустота. Он теперь даже фотографии открыть боится — говорит, смех его снимков слишком громкий стал. И ведь самое-то страшное — они все вроде дома, но война-то не отпускает. Как тень прилипшая. Смотришь на них и думаешь: а мы вообще представляем, через что люди проходят? Вот эти разбитые жизни, которые в сводках новостей парой строчек мелькают… Не знаю. После этого фильма долго в потолок ночами пялился.