Звездочка моя ненаглядная

Война где-то там, за горизонтом… Пока грохот снарядов не ворвется в твой дом, не вырвет тех, кто тебе дорог. Знакомо, да? Когда она уже не новостная сводка, а вползает в жизнь, как ржавая железа под кожу. Вот смотришь на него — парня, что вернулся с той чеченской мясорубки. Не герой в бронзе, а живой человек, но… сломанный. Ноги не ходят, глаза в потолок. А она — бывшая его, — лезет, бьется, как рыба об лед. То ли совесть гложет: «Надо помочь калеке», то ли в самом деле сердце вспыхнуло. А он отталкивает, грубит, запирается в четырёх стенах. И непонятно — кто тут больше изувечен: он с протезом или она, что готова любовь выклянчивать, как милостыню. Странно это всё. Вроде и война далеко, а раны-то — вот они, на диване, в пустых бутылках под окном. И как после такого верить в хэппи-энды? Может, правду говорят — настоящие истории всегда пахнут порохом да больничной антисептикой.