Madison

Знаешь, у этого парня Джима МакКормика — ну, того, с вечно ветром в голове и маслом под ногтями — прямо крышу сносит от гидропланов. Ну серьезно, он будто мотором в груди заведён: только и говорит, что про Золотой кубок да про гонку в ихнем захолустном Мэдисоне. Представь: городок как городок, лужи после дождя шире главной улицы, а он тут мечтает об адреналине, брызгах в лицо и толпе, орущей у финиша.А ведь все вокруг крутят пальцем у виска. «Да брось ты, Джимми, — говорят, — кому сейчас эти ржавые корыта нужны?» А он как упрямый осел — штурвал в руки, да вперёд. Иногда гляжу на него и думаю: а вдруг правда выгорит? Ну знаешь, как бывает — когда настолько веришь во что-то, что даже дождь над трассой кажется бензиновым ливнем из прошлого.Но самое-то смешное: он ведь даже не спортсмен, по сути. Обычный мужик с завода, у которого сны — сплошь волны, ревущие моторы да этот проклятый кубок, блестящий, как начищенная витрина в баре Лу. Говорит, пальцы дрожат, когда стартовый выстрел представляешь. А я вот думаю — может, это не глупость вовсе, а та самая искра, которая из обычных людей легенды делает? Ну или хотя бы байки для внуков.Только вот чёрт... Иногда ловлю себя на мысли, что уже сам жду этих гонок. Даже если Джим проиграет — будет о чём поговорить за пивом. А если врежется — так хоть смеяться будем лет двадцать. Жизнь-то скучна без таких чудаков, правда?